Автор Тема: о современной поэтической этимологии  (Прочитано 1226 раз)

шантарам

  • Гость
Этимологический подтекст (или этимологический намек) — явление, получившее большое распространение в современной поэзии.

Указанием на этимологизируемое, но несказанное слово могут стать его синонимы или исторически однокоренные слова. Вот примеры синонимии:

Пресная рыбешка — знаки спотыкания...
Как ножом консервным
в банку
с пресной той,
в знаки шепотания, в знаки заикания
врежу восклицательною запятой…
(Алексей Прийма)

В конце стихотворения стоит восклицательный знак, но внизу вместо точки у него запятая. Здесь сочетания «знаки спотыкания», «знаки шепотания», «знаки заикания» — это контекстуальные синонимы термина «знаки препинания». В стихотворении показано в образах, что такое «препинание», объясняется, как препинаются: спотыкаются, заикаются, шепчут.
Второй пример — из Александра Крестинского:

Он гладит мальчонку чуть-чуть
И ласково курвой
Зовет худощавую мать,
Что моет посуду
И зябнет глаза подымать —
В них словно по пуду...

Здесь интересно употребляется слово «зябнет»: в контексте оно является синонимом слова «стыдится». Но мы знаем, что слово «стыд» по своему происхождению связано с глаголами «студить», «застывать». В стихотворении метафорическое употребление слова «зябнет» оказывается этимологическим намеком на то, что «стыдиться» — это и есть ‘зябнуть’.

Еще пример, теперь на употребление исторически однокоренных слов:

В твоем лице есть два окна,
я через них на мир смотрела бы.
Зачем тебе нужна жена,
зачем купил мне платье белое?
(Анна Саед-Шах)

«В твоем лице есть два окна…» — слова «окно» и «око» исторически однокоренные, и здесь вместо слова «око» ставится слово «окно» в соответствующей форме.

Этимологическая метафора — еще более сложное явление, но еще более интересное. Приведу в пример фрагмент одного из стихотворений Льва Лосева, которое озаглавлено словами «Без названия»:

Родной мой город безымян,
всегда висит над ним туман
в цвет молока снятого.
Назвать стесняются уста
трижды предавшего Христа
И все-таки святого.

«Стесняются» — тесно приближаются, примыкают друг к другу. То есть эта та самая билабиальная артикуляция звука, с которого начинается название города «Петербург», а также имя святого Петра. Здесь, по существу, артикуляция мягкого [п’] осмысливается как жест молчания: при произнесении этого звука рот закрыт. Слово «стесняются» в значении ‘не решаются произнести’ приобретает здесь и буквальный этимологический смысл ‘смыкаются’, а название стихотворения из писательского клише «без названия» превращается в прямое обозначение обсуждаемой темы. Смысл этого образа уходит корнями в философию исихазма с его постулатом о непроизносимости святого имени и еще дальше — в мифологическое табуирование слова. (Стихотворение было написано тогда, когда Ленинград переименовали в Петербург и к возвращенному названию было сначала трудно привыкнуть.)

В истории языка часто бывало так, что слово широкого значения употреблялось только в определенных контекстах и в результате это значение оказывалось тесно связанным именно с этими контекстами, то есть сужалось. Так произошло со словом «бодать». Если раньше «бодать» означало ‘протыкать’, ‘прокалывать’, и от этого употребления остались некоторые выражения в современном русском языке, например «прободение язвы», то сейчас бодать может только тот, у кого есть рога. Но вот контекст, в котором авторская метафора как будто бы возвращает, воскрешает старое, более широкое значение слова:

Бодает накрененный снег
упорный лыжный человек,
влезает на тугой бугор,
вдыхает через нос простор.
(Александр Левин)

«Бодает накрененный снег / упорный лыжный человек» — конечно, это авторская метафора, в которой человек представлен как существо, подобное быку: вот он поднимает и опускает лыжные палки, вот он наклоняет голову и этими палками он как будто бодает снег. При этом глагол приобретает в стихотворении такое же широкое значение, какое он имел в древнерусском языке. Слово «упорный» здесь тоже этимологизируется, потому что этот человек упирается палками в снег. И, кроме того, вместо привычного нам всем слова «лыжник» здесь употребляется некое отстраненное выражение: «лыжный человек». Похоже на «снежный человек», между прочим.
Л. В. Зубова