Крымский вопрос как камень преткновения
Впрочем, проблемы могут возникнуть уже после заявления Зеленского о намерении поднять на саммите вопрос о возвращении Крыма в состав Украины. Поскольку западные политики и СМИ все эти годы говорят об «аннексии Крыма» и обвиняют Россию в нарушении международного права, любое отступление будет означать для них удар по престижу. Москва неоднократно говорила, что статус Крыма обсуждению не подлежит. Чтобы конференция не окончилась провалом, еще не начавшись, Германия и Франция не могут позволить Зеленскому загнать их в цугцванг. Впрочем, учитывая, что они все эти годы лелеяли несбыточные надежды, сделать это будет не так-то легко.
В возникновении этой дилеммы Запад, однако, виноват сам. Немецкий юрист Райнхард Меркель (Reinhard Merkel) еще в апреле 2014 года констатировал, что в ситуации с Крымом не было никаких признаков аннексии. Для сравнения: аннексия имела место на Голанских высотах, когда эту территорию захватил Израиль, или в Западной Сахаре, захваченной Марокко. В обоих случаях не только задействовались вооруженные силы страны-захватчицы, но и игнорировалась воля населения захваченных территорий. В ситуации же с Крымом, по словам Меркеля, сначала произошло отделение полуострова от Украины, и, хотя оно и противоречило украинским законам, говорить о нарушении международно-правовых норм не приходится, потому что там нет четкого определения такой ситуации.
Что же касается нахождения российских «зеленых человечков» за пределами российской военно-морской базы, что Владимир Путин признал спустя год, то это, по мнению юриста, не было нарушением международного права. Впрочем, Меркель подчеркнул, что цель этой операции состояла исключительно в том, чтобы обеспечить проведение референдума. Как подтвердили опросы западных социологических институтов, нет никаких поводов сомневаться в желании значительного большинства жителей Крыма выйти из состава Украины и присоединиться к Российской Федерации. По поводу конкретных цифр можно спорить, но наблюдатели, присутствовавшие на референдуме, не заметили серьезных нарушений правил голосования.
Впрочем, Меркель обвинил Москву в слишком скором принятии Крыма в состав Российской Федерации. Это произошло 21 марта 2014 года, всего через шесть дней после референдума. Одновременно он, однако, раскритиковал и западные страны, которые в 2008 году признали независимость Косова сразу же после ее провозглашения. Поскольку Международный суд не усмотрел в отделении Косова от Югославии нарушений международного права, российское руководство, очевидно, сочло это прецедентом и решило в ситуации с Крымом действовать аналогично.
Как когда-то и Югославия, Украина также обратилась в Гаагский суд с иском против России, обвинив ее в поддержке боевиков на востоке Украины и в преследовании крымских татар. При этом сам Киев никогда не требовал признать воссоединение Крыма с Российской Федерацией нарушением международного права.
Сомнительные сравнения с Косовом
В целом, сравнение отделения Косова от Югославии и Крыма от Украины не совсем уместно. Тем не менее параллели между этими ситуациями проводятся, и каждая сторона приводит свои доказательства.
Запад указывает на военный конфликт в Косове перед тем, как регион отделился, в связи с чем возвращение к нормальной жизни было существенно затруднено. Впрочем, с тех пор прошло девять лет. С учетом присутствия миротворческих сил под командованием НАТО не было угрозы насилия над гражданским населением, о котором говорили многие стороны. В ситуациях же, когда оно имело место, жертвами были чаще всего сербы и представители других меньшинств. С учетом не слишком убедительных аргументов трудно объяснить, почему в резолюции ООН 1244, принятой в 1999 году, была признана независимость Косова и проигнорирована территориальная целостность Югославии.
Позиция Украины по Крыму опирается на Будапештский меморандум 1994 года, в котором государства-подписанты гарантировали нерушимость ее границ. Впрочем, этому документу придается меньшее значение по сравнению с решением ООН, тем более что его главной целью было урегулировать передачу ядерных арсеналов на территории бывших союзных республик СССР в руки России. По мнению некоторых аналитиков, этот договор можно интерпретировать и так, что его участники обязались сохранять нейтралитет. Но даже если бы Украина нарушила его условия, подав заявку на вступление в НАТО, Москва не освобождалась бы автоматически от согласия.
Наряду с небольшими преимуществами в плане аргументации при трактовке аспектов договора, Россия может сослаться на результаты референдума в Крыму — в отличие от Косова, где референдума не было. Как позднее признал российский президент, перед голосованием было проведено исследование общественного мнения, и лишь после этого правительство крымской автономии объявило о референдуме. Но это никак не умаляет его морального веса. И можно предположить, что именно ввиду результатов голосования украинской стороне не удалось мобилизовать свои силы, расквартированные на полуострове.
Дата референдума переносилась целых два раза, и это было связано с опасениями российской стороны, что Киев мог бы попытаться помешать плебисциту. При этом пресловутые «зеленые человечки» количественно значительно уступали 50 тысячам украинских военных, дислоцированных в Крыму. Так что в случае прямого столкновения у них не было бы ни малейшего шанса. Очевидно, их задачей было в первую очередь просто обозначить присутствие. Гораздо важнее для России оказались признаки распада украинской армии, равно как и неразбериха, воцарившаяся в Киеве после смены власти, произошедшей всего за 22 дня до этого.
Состоялся бы референдум без противоречившего международному праву вмешательства «зеленых человечков»? Хватило бы простого решения парламента автономии о независимости, как это было в Косове? Об этом можно спорить. Впрочем, следует учитывать, что там миротворческие силы, по сути, поддерживали стремившиеся к независимости региональные власти. В Крыму же находились украинские войска, подчинявшиеся Киеву, который выступал против выхода полуострова из состава Украины.
Если российский план был связан с существенными рисками, Западу при разделе Югославии приходилось опасаться лишь распада единого фронта. При этом западные политики, СМИ и эксперты достигли обширного консенсуса, к которому присоединились даже социал-демократы и «зеленые».
Для Запада оказалось выгодно, что Россия как потенциальный контрагент была слишком занята своими внутренними проблемами, и Западу, таким образом, удалось взять инициативу на Украине в свои руки — и именно он сыграл не последнюю роль в смене власти в Киеве. Москве же пришлось занять оборонительную позицию. Возможно, именно по этой причине историки и политологи оценили «аннексию» Крыма как стратегический «шедевр» Путина.